...Сэм Винчестер...
Я ж его не есть собираюсь))) Поймаю за крыло, а там по обстоятельствам)) Но думаю жалоб не будет)
Все равно. И у яблочного фея не крылья, наверное. А листочки. оО Зеленые такие

Bloody|Sammy
Зеленые это хорошо) Под цвет его глаз))
И вообще, фей это гипотетически Дженсен, а уж его кушать совсем не хочется, если только глазами))))

...Сэм Винчестер...
Глазам тоже должно быть вкусно)

Bloody|Sammy
Главное, чтоб глаза вели себя прилично и не чавкали)))

***
Утром я проснулся от того, что на меня кто-то с силой прыгнул. Причем, с явным желанием упасть посильней, а еще лучше – отдавить что-нибудь. Открыв глаза, я увидел Спринга, который уже перепрыгнул на подушку Дженсена и улегся на ней. Да, массивный кошачий прыжок был очень и очень ощутим, но я не разозлился. Я протянул руку и погладил кота, от чего тот прикрыл глаза и довольно замурчал.
- Зараза мохнатая, - почти ласково сказал я. Кот посмотрел на меня, сузив зрачки. Только сейчас я рассмотрел, что у него были большие, даже больше, чем я предполагал, глаза ясно-небесного цвета.
Провалявшись еще минут пять в постели, я лениво встал и потянулся. Утро было довольно пасмурным, но так было даже лучше. Теплая постель враз стала гораздо уютней.
На кухне Дженсен что-то готовил, напевая себе под нос известную только ему мелодию. Порой даже пританцовывал.
- Доброе утро, - сказал я, усаживаясь за стол.
Эклз что-то довольно промычал. Сразу было видно, что он очень занят. Что ж, я решил не отвлекать его.
Потянувшись к телефону, я взял его в руки и включил. Тут же мне пришло четыре сообщения. Одно было от Доминика, два от Гаспара и еще одно от оператора. Оказывается, Улье звонил мне целых восемь раз…
«Джаред! Я не знаю причин, по которым у тебя отключен телефон, могу лишь догадываться, но если ты не явишься утром на работу, Дюфур тебя в куски разорвет.»
«Я знал, знал, что рано или поздно от двух толковых работников останется один. И это буду я. У тебя есть два часа.»
Последнее сообщение было отправлено двадцать минут назад. Значит, у него еще есть шанс успеть. Но за что это Дюфур вдруг станет рвать его в куски?
«Надо встретиться и кое-что обсудить. »
Ну, хоть от сообщения Ховарда так и веяло позитивом.
- Интересно?
Это был уже Дженсен. Он сел напротив, поставив на стол тарелки с жареной картошкой и кетчупом.
- Да так… Посмотрим… - ответил я, накалывая кусочек картошки на вилку и обмакивая ее в кетчуп. Плевать, если есть какие-то проблемы. Он еще успеет решить их. Не может быть все так плохо сразу после того, как все было так хорошо. Это ненормально и крайне неприятно.
Парень улыбнулся, тоже приступая к еде. Она была простой, но очень даже вкусной. Я давно не ел такой обычный жареный картофель, стараясь осваивать новые блюда как для себя, так и для ресторана.
- Спринг любит лежать на твоей подушке, - начал я, внезапно вспомнив о наглой кошачьей морде.
- Да, он всегда спихивал меня с нее, - пожал плечами Дженсен, не отрываясь от тарелки.
- Мне придется сейчас уйти на работу…
Я тут же погрустнел. Что, черт возьми, понадобилось от меня Дюфуру так срочно? И так невовремя…
- Ладно, - улыбнулся Эклз. Я хмыкнул, доедая завтрак.
Когда я включил музыку и одел наушники, Дженсен подошел ко мне.
- Эм… Ты же еще сегодня придешь?
За ним по пятам бегал кот, мурлыкая и помахивая хвостом.
- Думаю, да.
Парень улыбнулся и ушел в спальню, а мне оставалось лишь открыть дверь и выйти на улицу. Кажется, там начинался дождь.

Да, я оказался прав, но возвращаться за зонтиком Дженсена, которых, у него теперь было два, мне не хотелось. Ушел, значит ушел. К тому же, возвращаться – плохая примета.
Я надеялся, что в «Джордани» меня не будет ожидать множество плохих новостей и сюрпризов, хотя, судя по сообщениям от Гаспара, именно этого ожидать и стоит. Но я убеждал себя, что пока нет плохих новостей именно от Доминика, все в порядке. Я нарушил правила, теперь окончательно и бесповоротно, значит, рано или поздно я заплачу. Но лучше поздно, чем рано. Мне повезло, что Доминик пошел вверх по карьере – теперь у меня есть связи с Евой, шаги которой Ховард может прослеживать. Это успокаивало.
Rain down, rain down
Come on rain down on me
From a great height
From a great height... height...
Я поднял лицо к небу, откуда на меня тут же упало несколько небольших, но холодных капель. Мокрый асфальт поблескивал, завораживая. Я любил и солнце, и дождь, поэтому гулять при такой погоде для меня было наслаждением. Наверное, это еще одна причина, почему у меня не было зонта, но были куртки с капюшонами.
Как только я покинул квартиру Дженсена, жжение в сердце тут же пропало. Странно, но тепло и ощущение, что любят именно тебя, действовало опьяняюще и в сотни раз горячее, чем любовь и тепло других людей к совершенно чужим мне людям.
- Джаред! – воскликнул Дюфур, как только я переступил порог кафе.
Я стащил капюшон и вопросительно посмотрел на него.
- Я так рад, что ты все-таки пришел!
Не приди тут, когда Улье сообщениями закидывает, - подумал я.
- В общем, сегодня в «Джордани» решил зайти мой брат!
- Он влиятельный кулинарный критик, - подхватил Гаспар, протирая столики. – Поэтому если вечером что-то пойдет не так, он накатает в какую-то газетенку отзыв о кафе и его прикроют.
Андре что-то забормотал и скрылся на кухне. Улье же выглядел спокойней, чем обычно. Только сейчас я обратил внимание на то, что сам парень был в классических черных брюках и белой рубашке, заменив ими привычные джинсы и футболку.
- У них что, война? – спросил я, снимая свою куртку.
- Наверное. Или машинки не поделили, или девушку, - пожал плечами Гаспар. – Кстати, не советую тебе раздеваться. У нас сегодня дресс-код, - он растянулся в ухмылке, осматривая мои потертые джинсы.
Я тяжело вздохнул и снова надел куртку, застегнув ее на молнию.
- Так-то, - удовлетворенно сказал повар и вернулся к протиранию столов.

Bloody|Sammy Спасибо за продолжение!
Такое тёплое, домашнее утро И котик просто прелесть

Милое домашнее уютное утро)))), а вот работа вызывает опасения.

bagirus
Vinogradinka
Спасибо и не за что)
а вот работа вызывает опасения.
Думаю, особо не стоит переживать)

К счастью, пока я шел домой, дождь прекратился. Но, должно быть, ненадолго. Я не был уверен, стоит ли надевать новую одежду прямо сейчас, или же лучше взять ее с собой, избежав риска быть испачканным.
Мрачно взглянув на одинокий пакет молока, стоящий еще с вчера на столе, я решил взять одежду с собой. Точно так же я решил поступить и с начищенными до блеска туфлями. Чертов кулинарный критик…
Когда я вернулся в кафе, Гаспар все так же протирал столы, наверное, по третьему кругу.
- Дырку протрешь, - бросил я, скрываясь на кухне.
- Лучше дырка, чем пятно! – послышалось мне вслед.
Ну, еще бы, ведь Андре, если все пройдет удачно, явно прибавит нам жалование. Причем, немало. Поэтому следовало приступать к работе прямо сейчас.
- Джаред, на тебе начищенные кастрюли и тарелки. Все должно блестеть так, будто бы ты хочешь этой посудой принять сигнал от НЛО! – бодро пропел Дюфур, заглядывая ко мне.
Я уже успел переодеться в костюм, поэтому радости эта новость мне не прибавила.
- Но ведь я точно запачкаю костюм!
- Могу одолжить свой, - ехидно ответил на мой возглас Гаспар.
- В твоих штанах я буду как Ангус Янг, - буркнул я, сдаваясь.
Я покорно надел фартук, наушники и взял в руки губку и первую попавшуюся кастрюлю. Сначала мне в голову пришел вопрос «Когда Гаспар их мыл?!», а затем «Когда в последний раз у нас заказывали что-то кроме кофе с пирожным?», с помощью которого ответ на первый автоматически отпадал.
- Месье Дюфур, но ведь это Гаспар тут повар, а не я, - решив, что задача отмыть эти кастрюли не для меня, я сказал это, надеясь, что работа перекинется на Улье.
Андре немного помолчал, затем кивнул:
- Верно. Улье – за посуду!
Гаспар кинул на меня убийственный взгляд, когда я протянул ему фартук, самодовольно улыбаясь. Все-таки, хорошо работать в коллективе, где можно что-то на кого-то сбросить. Я имею в виду, обязанность. Хотя, порой мне хотелось и что-то другое сбросить на Гаспара.
- Мальчики, если этот вечер пройдет удачно, а я уверен в этом, «Джордани» навсегда превратиться в ресторан! – ликовал Дюфур.
Я услышал, как Гаспар уронил кастрюлю в железную мойку.
- Но зачем? – спросил я. Мне очень не нравилась такая перспектива. – В Париже полно ресторанов, зачем делать еще один, когда наше кафе и без этого очень хорошее?
- Переходим на новый уровень, Джаред, - ответил Андре.
Мне показалось, что если кафе станет рестораном, то моя работа будет окончена. Молодые влюбленные не ходят в рестораны, а если этот критик на самом деле такой влиятельный и его похвала много значит, то и в дорогие рестораны. Сюда будут приходить влиятельные клиенты, которые, как минимум, будут заказывать омара для закуски. Нет, безусловно, это было бы очень прибыльно для Дюфура, но лишало бы меня всякой работы. У таких клиентов всегда были тощие остроносые жены, которым незачем мой порошок и моя помощь.
- За работу, мальчики! – сказал хозяин кафе и вышел из кухни.
Переглянувшись с Гаспаром, который выглядел крайне разочарованно, я взял в руки распечатанное по особому случаю новенькое меню и кожаные темно-бордовые папки. Нужно было привести все это в порядок. Но работа никак не шла – я думал о том, что же будет с «Джордани», если этот ужин пройдет удачно. Что же будет с моей работой? Признаться, я успел привыкнуть и полюбить это кафе, его посетителей и атмосферу. А сейчас Дюфур хочет все изменить, убить дух «Джордани». А если что-то пойдет не так? Кафе останется кафе? Но останемся ли мы работать здесь?
- Я тоже не хочу, чтоб это место стало рестораном, - тихо, но с явным презрением подал голос Улье. Наверное, по моему выражению лица было ясно, о чем я думаю. Хотя, сейчас думать о чем-то другом я не мог. Если у меня здесь не будет работы, Ева может отправить меня в другой конец Парижа, на новую работу. А то и вообще в другую страну. Да, командировки для купидонов редкость, но они существуют.
Я не знал, что ответить парню. Между нами образовалось неловкое молчание, которое разбавлял разве что шум воды, текущей из крана.
- Пойду, разложу меню на столиках, - наконец ответил я, поднимаясь со стула. Это не то, что хотел услышать от меня Гаспар, но все же лучше, чем молчание.
В зале Дюфур протирал стаканы и проверял запасы кофе, напевая старую французскую мелодию себе в усы. Я тихо, почти бесшумно разложил меню на столики, накрытые белыми скатертями. Андре знатно постарался к приходу критика.
Пожалуй, я чего-то не понимал в человеческих отношениях. Я всегда корректировал их, помогал людям, если они нуждались в моей помощи, но я ничего не понимал в семейных отношениях. Почему этот брат вдруг захотел посмотреть на кафе, которое сейчас было похоже на средненький ресторан, и написать о нем? Помочь Дюфуру? Сомневаюсь, потому что тогда бы «Джордани» осталось неизменным. Уничтожить и растереть в порошок? Похоже на старую детскую месть, когда первому доставалось больше, чем другому и один решил поквитаться. В любом случае, от этого критика дела идут строго вниз. По крайней мере, мои.

Постепенно вечерело. Гаспар зажег свечи на столах, как это было принято в хороших ресторанах. За день у нас была всего пара посетителей, но среди них не было ни одной молодой парочки, что очень меня расстраивало. Будто бы вместе с этими новшествами, кафе надело на себя отпугивающую маску или сделало силовое поле. Критик мог придти в любую минуту и чем дольше мы ждали, тем больше нервничал Дюфур.
Наконец, около девяти часов вечера, дверь кафе-ресторана открылась, и в помещение вошел высокий худощавый человек, одетый в темно-серый свитер и такие же темно-серые брюки. На нем были темные очки и берет, а сам человек был бледным, как полотно. Он кардинально отличался от господина Дюфура, который тут же замер. Человек отодвинул стул, сел за столик и открыл меню. Казалось, он не замечал наших взглядов. Это была его работа. И никакие семейные отношения здесь не играли роль.
Внезапно человек поднял голову, выискивая глазами официанта.
- Джаред, - шикнул мне на ухо Гаспар. Я даже растерялся на секунду, но подошел к критику.
Он осмотрел меня с ног до головы, будто бы сканируя и давая оценку. Под его взглядом мне становилось неловко, и я начинал нервничать, хотя до этого был спокоен.
- Я закажу курицу с апельсинами, - сказал он, закрывая меню и протягивая его мне.
- Но… Но ведь ее готовить как минимум 20 минут, - растерялся я.
- Ничего, я подожду.
- Может, закажете что-то еще?
- Нет.
- А что Вы будете пить?
- Воду.
Прижав кожаную папку к груди, я кивнул головой, выказывая почтение, и скрылся на кухне, где уже ждал меня Улье.
- Ну? – нетерпеливо спросил он, надевая фартук.
- Курица с апельсинами.
Гаспар застонал, понимая, что готовить придется очень-очень быстро.
- Я тебе помогу, давай быстро, - продолжил я, открывая книгу.
Попытавшись унять легкое волнение, я принялся крошить зелень и прочие специи, необходимые для блюда. Гаспар взял на себя курицу и апельсины – главные ингредиенты. Про себя я думал, что критик хоть и какой-то отстраненный и даже пугающий, но ведь он тоже человек. Хотя, по реакции Дюфура, застывшего на месте, можно было подумать совершенно иначе. Наверное, стоит посыпать блюдо моим порошком. Если влюбленных людей он делает более влюбленными, то таких бесчувственных, возможно, заставит что-то почувствовать.
Через двадцать минут я отнес в зал заказ. Кусочки курицы аккуратно лежали на тарелке, политые соусом, которым послужил сок апельсина, и приправленные разнообразной зеленью и специями.
Поставив тарелку на стол, я отошел за бар-прилавок, у которого стоял Дюфур. Он не подал ни звука с тех пор, как его брат-критик пришел сюда. Я старался незаметно следить за реакцией мужчины, но ему было плевать на нас и на наши взгляды. Он лениво, будто бы нехотя взял в руки нож и вилку и отрезал маленький кусочек. Мне показалось, что в этот момент я перестал дышать.
Взяв курицу в рот, он немного пожевал ее, затем взял салфетку и выплюнул в нее еду. Брезгливо отодвинув от себя тарелку, он начертил в воздухе галочку, подзывая меня.
- Да, месье?
- Позовите restaurateur.
Я обернулся и кивнул Дюфуру. Он подошел к нам.
- Я заказывал курицу с апельсинами, - начал критик.
- Да. Что-то не так? – спросил Андре, делая свой тон представительским.
- Это курица с мандаринами.
В эту секунду в моей голове пролетел один вопрос: «Что?!». Это выглядело смешно – критик не хотел есть курицу только потому, что она была с другим цитрусом, который почти идентичный. Но, похоже, это было очень серьезно – Дюфур нахмурился, а критик встал из-за стола, вытер рот второй салфеткой и ушел, не заплатив и ничего не сказав.
Я не решался двинуться с места, ожидая реакции Андре. Но он подозвал к себе Гаспара и сказал всего три слова:
- Улье. Ты. Уволен…

Вот так поворот

Оп-па!!! Злостно ты его!)
Жалко(
А критик просто монстрюга.. Ему не любовный порошок, ему другой порошок подсыпать надо бы!))

Vinogradinka
Не зря работа опасения вызывала, да.)
...Сэм Винчестер...
И какой же порошок?) Чесоточный, чтоб навсегда запомнил?)

Bloody|Sammy
Думаю пургенный подойдет лучше))) И запомниться навсегда))
Главное не в «Джордани» только, ибо половину кафе разнесет)

...Сэм Винчестер...
Да ладно, Джаред и свой не подсыпал-то.)

пургенный подойдет лучше
...Сэм Винчестер...

Bloody|Sammy
Ну допустим моего у него и не было)))
А его порошочек такому монстрюге только зазря переводить))

...Сэм Винчестер...
Да у них запасы такого порошка, не жалко)

Vinogradinka

Bloody|Sammy
Жалко) Он на благое дело идет, а тут... Конченый случай)

...Сэм Винчестер...
Эх ты, читать дальшене хорони людей преждевременно.)

Bloody|Sammy
*спрятал лопату за спину*
Ненене, и не думал даже)))
Может я и изменю мнение о нем в дальнейшем, но это не от меня зависит)))

...Сэм Винчестер...
Ну, да, от меня)
спойлерПравда я не планировала его появляения в фике дальше.)

Bloody|Sammy
Бедный критик)
Так и не исправится он в моих глазах))))
А мандарины круче апельсинов, одназначно!)

...Сэм Винчестер...
Да ладно, чо его жалеть, пусть катится
А мандарины круче апельсинов, одназначно!)
+1

Я не помнил, как вернулся домой, не помнил, как лег в постель. После слов, сказанных Дюфуром, я будто бы оглох. Уволить Гаспара из-за такой ерунды? Из-за мнения какого-то странного критика? Это было выше моего понимания: либо слишком сложно, либо слишком просто, а я всего лишь искал ответ и логическое объяснение. Но его просто не было. Я забыл, что нужно было поговорить с Домиником, позвонить Дженсену. Дженсен… Может, он бы объяснил мне, что вообще произошло? Наверное, купидоны больше отличаются от людей, чем мне казалось.

Я проснулся в шесть утра. За окном стремительно светлело, птицы просыпались и уже пищали, ловя в воздухе насекомых. Заварив кофе, я добавил в него немного молока и встал у открытого окна, наблюдая за улицей. Людей почти не было, машин тоже. Город только-только просыпался.
Я подумал, спит ли сейчас Доминик. Обидится, что не перезвонил вчера.
Немного помешкав, я таки набрал его номер.
Трубку подняли почти сразу:
- Да, Падалеки? – послышался сонный голос Ховарда.
- Ты спишь?
- Угу. Вместе с повышением у меня открылась новая сверхспособность – спать и говорить с тобой.
- Прости, что не позвонил вчера, - я пропустил его колкость мимо ушей. – Проблемы с кафе. Что там у тебя?
- Ты не мог подождать пару часов? Я же написал – встретиться. Ай, ладно, я уже все равно не сплю, - в трубке послышался легкий скрип кровати, пыхтение Ховарда, который, как всегда спросонья, чуть не рухнул обратно. – Короче, через пару недель сюда приезжает одна группа. С концертом. Это наши парни, так что будет много работы.
Я не сразу понял, что он имеет в виду под словом «работа» - из-за проблем в «Джордани» у меня все в голове перемешалось.
- А… Да? Даже моя?
- Ева сказала, что твоя тоже.
Я вздохнул. Меньше всего я хотел встречаться с этой женщиной. Доминик сразу же все понял, поэтому продолжил:
- Как там Дженсен?
- Неплохо. Слушай, давай поподробней об этой группе, ммм?
- Ну… - Ховард немного замялся. – Там будет Мэтт.
Наверное, я слишком громко хмыкнул, потому что Доминик так же громко засопел. Громко и грозно, что не предвещало ничего хорошего.
- Ладно, до связи, - я быстро положил трубку, чтоб не обрекать себя на часовые выслушивания о Мэтте – новом объекте восхищения Доминика.
Пора было медленно собираться на работу. Если, конечно, Андре не решил сделать сегодня «Джордани» внеурочный выходной, оставшись дома. Я подумал, что на его месте впал бы в депрессию.
Дженсена будить не хотелось, но мне было почему-то грустно. За каких-то несколько дней я так привязался к этому парню… Отчаянно хотелось набрать его номер, но я одернул себя. Он еще спит. Проблемы с работой расстроили меня. Мне на самом деле было жаль, что Гаспар лишился места из-за мандаринов. Всего-то. Один проступок и конец многому, к чему успел приложить душу.
Я нахмурился.
Снова перевожу темы на себя? В голову закрадывались мысли о том, что если я оступлюсь, назад дороги не будет. Что Дженсен – мой мандарин, моя ошибка и, возможно, мой прекрасный эпилог. Но кто не любит мандарины?
Я бросил в сумку блокнот, легкую ветровку и вышел на улицу. Наушники и плеер тоже были в сумке. Мне хотелось услышать город. Его шум, смех, топот и дыхание. Прохладное с утра и незабываемое. Я медленно шел по асфальту, считая каменные плиты под ногами. Одна-вторая-третья-четвертая… Наверное, со стороны это выглядело крайне глупо, но меня заботило меньше всего. Пятая-шестая-седьмая…
- Ой, простите, - выпалил я, налетев на какого-то паренька. Он был ниже меня почти на голову, в длинном фиолетовом балахоне с тюрбаном на голове. – Я Вас не увидел…
Парень осмотрел меня с ног до головы, прищурился, прошептал что-то на непонятном языке, щелкнул пальцами и, завернувшись в балахон, удалился. Еще с минуту я смотрел ему в след, думая, что только что вообще произошло. Он выглядел крайне подозрительно, но я постарался выкинуть его из головы – мало ли психов.
Быстро добравшись до кафе, я с облегченьем обнаружил, что оно открыто. Дернув ручку и открыв дверь, я вошел внутрь . Дюфура нигде не было, но меня это не смутило. Работа есть работа. Я зашел на кухню, снял и положил сумку на стул, взял тряпку и пошел протирать столики. Да, они должны быть идеально чистыми – так мне объяснял Андре когда нанимал на работу.
Странно, но паренек вновь влез ко мне в голову. Что он тогда сказал? Может, мне показалось, что язык был непонятным? Может, я просто не расслышал? А следовало бы – от подобных типов можно ожидать чего угодно.
Мысли о произошедшем отвлекали меня, я не мог сосредоточиться на работе, пусть даже она была пустяковой. Вздохнув, я рухнул на стул, который тут же задрожал и сломался подо мной. Все произошло за считанные секунды, я даже не успел опомниться, как оказался на полу.
Тут же в зале появился Дюфур. Рассматривая меня на полу, сидя на том, что раньше было стулом, он закатил глаза.
- Вот что мне с вами делать? – горестно спросил он, поднимая деревянную ножку. Должно быть, он бы стукнул ей меня, но сдержался.
- Я... Я не виноват, - пробормотал я, поднимаясь. Моей вины тут на самом деле не было – почему стул сломался сейчас, когда я так делал довольно часто?
- Конечно, - недовольно ответил Дюфур.
- Я заплачу.
Мужчина махнул на меня рукой и снова скрылся где-то в своем кабинете. Значит, кафе он оставил на меня.
Боясь, что я могу еще что-нибудь сломать, я вышел на крыльцо. Утренняя прохлада заставляла ёжиться и делаться кожу гусиной. На часах было около восьми утра.
Рабочий день в «Джордани» не заладился с самого начала – стул, разлитое кофе, мышь, найденная в кладовке с зернами кофе. Мне показалось, что эта мышь была знатно на кофеине, потому что я пытался поймать ее в закрытой комнате как минимум полчаса. А потом она сбежала в зал и я, как придурок, со шваброй бегал за ней, пытаясь убить. Кого-то мои действия позабавили, кого-то напугали, одна пожилая женщина испуганно посмотрела на меня, потом заметила мышь и закричала так громко, что Дюфур снова вышел из кабинета.
Я чувствовал себя хуже некуда, но не знал, с чем это связано. То ли с ужасным четвергом, то ли со вчерашними событиями. Но я должен был поймать эту мышь.
Когда, казалось, я загнал ее в угол, дверь кафе отворилась, и я невольно отвлекся, поворачиваясь, чтоб увидеть очередного посетителя. Это был Дженсен. Мне было немного стыдно за то, что я даже не позвонил ему вчера, но поняв, что стою растрепанный, лохматый, с диким глазами и со шваброй в руках, пытаясь поймать кого-то, мне стало еще более неловко.
Дженсен присел на корточки, подобрал что-то с пола и пошел ко мне.
- Ты не её искал? – спросил он, открывая ладонь, в которой оказалась та самая мышь.
- Я пытался поймать ее 40 минут, - ответил я, не в силах оторвать взгляд от добычи.
Эклз расхохотался и протянул мне мышку.
- Теперь она твоя.
Мышь копошилась и нюхала ладонь Дженсена. Затем подняла голову и посмотрела на меня. Я даже оторопел. Она не хотела, чтоб я ее убивал, это было видно в ее маленьких бисеринках глаз.
Я осторожно взял мышку и понес на кухню. Дженсен последовал за мной.
- Я ждал тебя вчера, - сказал он, садясь на стул, где стояла моя сумка.
- Знаю. Прости, вчера вечером было много событий…
Я достал из ящика большой нож.
- Понятно, - было слышно, что настроение парня немного упало.
- Я расскажу тебе позже, - с блеском в глазах я смотрел на маленькую мышь.
- Ладно. Слушай, ты скоро здесь закончишь? У меня есть одна идея.
- Какая?
- Узнаешь, - хитро ответил Дженсен.
Я прицелился и резко ударил ножом по пластиковой банке из-под йогурта, делая дырку. Затем еще и еще, по кругу.
- Идет. Я сейчас закончу.
Насыпав немного зерен в банку, я посадил туда мышь и закрыл крышкой, продев через два отверстия шнурок. Чтоб было проще нести.
Я заглянул к Дюфуру и сказал, что ухожу прямо сейчас. Уже вечерело, а я и так был в кафе один весь день. Его очередь, он ведь хозяин.
- Идем, - я вернулся на кухню, достал из сумки куртку и протянул банку с мышью Дженсену. – Подержи.
- Ты оставишь её себе? – спросил он, открывая крышку.
- Да, смотри не выпусти её. Думаю, она съела несколько зерен кофе.
Мышка шебуршилась и металась по маленькой банке, скреблась и царапала стенки, пытаясь выбраться.
- Вот в чем дело. Как назовешь?
Никогда бы не подумал, что мне придется выбирать имя для какой-то мыши, но из-за Дженсена я не мог убить её. Она понравилась ему, это было заметно даже по его взгляду, с каким он наблюдал за ней, мечущейся в банке.
- Муса, - я забрал у него банку с мышкой. – Пошли, хочу узнать, что там у тебя за идея, - улыбнулся я и вышел из кафе.

Всю дорогу Дженсен пресекал любые мои попытки спросить, куда мы идем. Признаться честно, мне было даже интересно, что он задумал.
- Еще немного, - он опередил меня, взял за руки и повел за собой, не глядя назад. – Глаза закрой.
Я послушно закрыл глаза. Сюрприз, значит?
До моего слуха доносились обрывки разнообразной музыки и песен, громкий смех и электронная музыка.
- Открывай, - приказал Дженсен, становясь рядом.


Передо мной расстилался большой парк аттракционов – автоматы, палатки, шатры, карусели и качели блестели, мигали и пищали под вечерним небом. Неужели открытие сезона? Меня не было здесь больше года.
- Сегодня сюда цирк приехал, - с заметной каплей восхищения продолжил Эклз, не в силах устоять на месте, рассматривая все карусели, которые светились разноцветными огнями.
Все-таки Дженсен был забавным, как ребенок.
- Куплю тебе сладкую вату, - я улыбнулся и вошел в этот город вечного веселья.
Никогда не любивший клоунов, сейчас я даже спокойно смотрел на них, играющих с детьми, которые оттягивали паралоновые носы и отпускали их, смешно ударяя клоуна по настоящему носу. Дженсен почти что светился, оглядываясь по сторонам, пытаясь уловить взглядом все, что находилось в парке, улыбнуться каждому человеку и распланировать, куда он пойдет дальше.
Купив ему сладкую вату, а себе маленькую баночку попкорна с сыром, я устроился на лавочке возле больших американских горок, отправив парня кататься одного. Никогда не любил такие горки. Похоже, Дженсен не очень расстроился фактом моего отсутствия на аттракционе и уже кричал во все горло, преодолевая крутой поворот.
Я открыл крышку банки, где сидела Муса и протянул ей попкорн. Мышь немного успокоилась и с удовольствием принялась грызть угощение. Она была такой маленькой и беззащитной, что мне показалось, что не за ней я гонялся со шваброй наперевес.
- Хорошо, что Дженсен вовремя поймал тебя, - я тихо шепнул ей и погладил указательным пальцем по спинке. Мышка не среагировала плохо, даже наоборот – она продолжала увлеченно грызть попкорн, не обращая на меня никакого внимания. Она не боялась, что я сделаю ей плохо. Доверилась, значит. Или чувствовала, что Дженсен рядом, он точно в обиду не даст.
Я не знал, как ему так легко удается ладить с животными. Со Спрингом, который при первой же возможности прыгнет мне за голову и будет царапаться, с Мусой, которая так долго не желала быть пойманной. К нему она буквально сама прибежала.
- Как там мышь? – Дженсен буквально вырос передо мной, счастливый и немного шатающийся. Неплохо его пронесло по «Девяти кругам Ада».
- Довольная, - я гладил ее, следя за реакцией.
- Идем дальше, столько всего нужно успеть!
Не успел я подняться, как меня с силой толкнул какой-то разодетый под турецкого шейха мужчина. Попкорн полетел на землю, я едва успел прижать к себе банку с мышью, чтоб и ее не уронить.
- Придурок! – не подумав, крикнул я ему, поднимаясь с лавки и заглядывая к мышке.
Мужчина обернулся и быстро двинулся на меня.
- Это ты мне сказал?! – рыкнул он, почти что дыша мне в лицо.
- Тебе, блин, тебе! Смотри куда прешь!
Я был зол за то, что чуть не потерял Мусу из-за невоспитанного кретина, что рассыпал попкорн, что в очередной раз за этот день меня постигает неприятность.
- Эм, извини, парень, мой друг сегодня на нервах, - перебил меня Дженсен, когда я только собирался сказать что-то еще.
Он сказал это так спокойно и так убеждающее, что «шейх» развернулся и поспешил по своим делам.
- Уф… - выдохнул Эклз. – Чего на людей бросаешься?
- Он первый начал, - обиженно ответил я, закрывая банку крышкой. – У меня сегодня день вообще ужасный.
- Я понял это, когда увидел тебя в «Джордани» со шваброй в руках.
Опустив взгляд, я последовал за Дженсеном, который уже поспешил к следующему аттракциону. Казалось, его настроение ничем не испортишь. В отличие от моего.
Обойдя большую часть парка, парень потащил меня в какой-то шатер.
- Здесь обещали интересное представление, - объяснил он, усаживаясь на лавку в первом ряду.
Через пару минут свет в шатре погас, а по сцене пополз фиолетовый дым.
- Великий и неподражаемый, - торжественно начал голос из громкоговорителя. – Замечательный и прекрасный! Гость из далеких стран, юноша, который мудрее мудреца… Адам Великолепный!
Заиграла торжественная, загадочная и немного пугающая музыка и из тумана медленно выплыла фигура в фиолетовом балахоне с перьями на воротнике и в высокой фиолетовой шляпе. Он был босой, поэтому бесшумно ступал по сцене. Добравшись до края, он вскинул руки вверх и его тут же выхватил из мрака светло-желтый прожектор.
Внутри у меня все замерло. Это был тот самый парень, на которого я налетел сегодня утром. Дженсен с восхищением смотрел на него, а я не знал, куда деться.
Адам щелкнул пальцами и между его ладоней образовался небольшая фиолетовая сфера, будто бы горевшая, облизывающая языками кожу парня. Зал замер, следя за ним. Фокусник недолго повертел этот шар между рук так и эдак, затем подбросил вверх и он тут же испарился.
Дженсен громко захлопал рядом.
- Хотите ли вы, жители Парижа, узреть настоящее чудо? – громко спросил он.
Зал засвистел и одобрительно замычал. Похоже, Великолепный умел обращаться с публикой. Еще раз щелкнув пальцами, между ладоней парня образовалось несколько сфер желтого цвета, которые тут же превратились в слово. «MERVEILLE»***.
Вначале я бы мог уверенно заявить, что парень – обычный шарлатан и не более, но сейчас мое мнение изменилось. Он творил настоящую магию. Я не мог сказать, как такое возможно, но он умел это.
- Что появилось первым: меч или самурай? – спросил он, обращаясь к толпе.
Дженсен громко крикнул «Меч!». Адам посмотрел в его сторону и тут же наткнулся взглядом на меня. Мне казалось, что сейчас я был на месте Мусы, которую сегодня загонял в угол. Что я добыча, а фокусник – охотник. Он растянулся в улыбке, но молча отвел взгляд от меня.
Со всех сторон слышались догадки, меч или самурай.
Это была старая загадка. Когда-то мне загадывал ее Доминик.
- Самурай.
Фокусник указал на меня, будто бы расслышав мой шепот среди криков зала.
- Верно! Иначе кому же пришлось держать меч? Иди сюда, парень.
Я попытался вжаться в лавку, но Дженсен подтолкнул меня к ступенькам, ведущим на сцену. В руках я все еще держал банку из-под йогурта, которую умело выхватил Адам.
- Ты познал любовь, научился ей, смог полюбить. Я избавляю тебя от проклятия, - он коснулся к моему лбу, и я рухнул на колени. Его касание буквально лишило меня воли, ноги подкосились и я не смог устоять. – Я дарую тебе эту мышь. Раньше она была моей, но теперь она будет оберегать тебя от проклятий и невзгод.
Он поколдовал над банкой, щелкнул пальцами и вернул мне ее. Мышь была на месте, такая же, как и прежде. Только на спинке проступило чуть светлое пятно шерсти, похожее на букву «А».
Возвращаясь домой, я был немного в шоке от произошедшего сегодня. Было прохладно, поэтому Дженсен шел сбоку, обняв меня и прижавшись носом к шее. Я немного прихрамывал – колени все еще болели, наверное, я разбил их. Но это не стоило внимания по сравнению с тем, что я сегодня увидел.
В левой руке я нес банку на шнурке, в которой спала Муса. Сердце сильно жгло, поэтому мне не было холодно, в отличие от Дженсена, на котором была только осенняя кофта.
- Отличный вечер, - устало пробормотал он, потеревшись о мою шею. Его голос немного дрожал.
- Тебе не холодно?
- Немного.
- Мой дом ближе, я не отпущу тебя среди ночи без куртки добираться к себе, - серьезно заявил я.
- Вот и хорошо, я не против, - улыбнулся Эклз, легко целуя меня в шею.


***MERVEILLE – франц. «чудо»

Ну, и позор мне Адам Великолепный!)

- Мой дом ближе, я не отпущу тебя среди ночи без куртки добираться к себе, - серьезно заявил я. - Вот и хорошо, я не против, - улыбнулся Эклз, легко целуя меня в шею.
Проды!!! Все интереснее и интереснее))

Оооо, прода прода прода прода!!!
Bloody|Sammy
Ты меня завараживаешь своими идеями все больше и больше) Я уже запутался совсем)

Беренника
Спасибо))
...Сэмми Винчестер...

Мр))
В чем запутался-то?)

Bloody|Sammy
В своих мыслях по сюжету)))
Теперь снова размышляю, но ты все равно меня удивишь, я тебя знааю)

...Сэмми Винчестер...

Есличо, тут всееее может быть))